У меня никогда не было актерского дарования и вообще не тянуло на сцену. Но, читая Юджина О’Нила, пожалуй, первый раз в жизни мне захотелось сыграть его героинь с американских ферм 19 века и героев с кораблей и трактиров начала 20-го столетия.
Человека с непростой судьбой и огромным количеством психоразрушающих средств в организме, О’Нила, всегда тянуло к главному – к любви. Именно поэтому во всех его пьесах герои (почти всегда живущие в нищете и грязи) так любят: напиваются, колются, ругаются и дерутся, но любят. Любят уплывающую в морфиновую странe маму Мэри в «Долгом путешествии в ночь». Любят до смерти (своего ребенка) пасынка Эбина в «Любви под вязами». Любят дочь с древнейшей профессией в «Анне Кристи». Любят пропащего алкоголика в «Луне для пасынков судьбы». Любят отца-фанфарона с барскими замашками и дырой в кармане в «Душе поэта».
Даже в одной из самых страшных трилогии О’Нила – «Траур – участь Электры» древнегреческий сюжет «Орестеи», говорящий вообще-то о роке и ненависти богов, повернут той серой стороной, где любовь пытается защитить убийц матери.
И если бы мне предложили сыграть только одну из ролей в пьесе О’Нила, то это непременно был бы сумасброд Хикки в нью-йоркском аналоге «На дне» — «Грядет разносчик льда». Потому что похоже, что главная роль у того, кто открывает людям глаза на то, что «завтра» (сделаю, признаюсь, схожу, заработаю…) означает «никогда».
Темы: драматургия, США
Рейтинг: 8/10
Хотите купить эту книгу?
