Мазохистская, детальная, выворачивающая наизнанку «Орфография» — о тяжелых месяцах после Октябрьской революции. Сюжетно близкий «Авиатору» Водолазкина и «Мы живые» Рэнд, психологически роман больше схож с «Бесами» Федора Михайловича.
Голодное, растерянное время. Голодные, растерянные лингивисты и филологи. Волею случая главный герой – журналист, которого все называют Ять (и которого зимним декретом новой власти как раз и упразднили) – подсказывает наркому просвещения (товарищу Луначарскому, глуповато называемому в романе Чарнолуским, что только тем понятно, кто знает этимологию фамилии наркома) идею создать во дворце на Елагином острове коммуну, куда и поселить всех мастеров старого слова. Трагическая судьба профессуры, метания безработного Ятя между Петроградом и Крымом, очевидность упразднения его как буквы и как элемента нового общества – все это будет придавливать вас к земле на протяжении чтения «Орфографии».
Но Быков не был бы талантливейшим российским писателем, если бы при всей этой мрачности и тоске (честно, я в какой-то момент возненавидела этот роман), не сделал бы так, что до последней минуты надеешься, что у Ятя получится выбраться, что ему удастся спасти – и последние страницы читаешь лихорадочно, судорожно, думая «только бы, только бы…»
Отдельным героем, конечно, показался в романе Петроград. Не любит Быков нашего серого мрака, видит его совсем по-другому, чем мы, местные (достаточно рассказ его в «Питере жить» прочитать). Но, может быть, именно поэтому этот город — депрессивно-декадентский, безнадежно чахоточный, высасывающий желание жить – так важен в этой книге. И на фоне его Гурзуф (явно любимый автором много больше) – ярмарочное кукольное представление с петрушками и городовыми (в виде татар, анархистов, большевиков, гетманов и прочих желающих повластвовать).
В общем, дико трудно (ободрала все локти и коленки), но надо читать.
Цитата: «Чем дальше от тебя, тем ближе к себе»
Темы: революция, Россия
Рейтинг: 8/10
Хотите купить эту книгу?
