Три майских новинки от портала ГодЛитературы.РФ.
Пандемия и сопутствующий ей карантин чрезвычайно усложнили выход новых книг, потому что типографии — это достаточно крупные производства. Которые тоже, естественно, закрылись на карантин. Но при этом парадоксальным образом упростился выход новых произведений. Потому что ни известные авторы, ни престижные издательства не считают более ниже своего достоинства выпускать их сразу в безбумажном виде — было бы что выпустить. Но и с этим тоже проблем нет — жизнь даже самым правоверным реалистам подкидывает сюжеты фантастам на зависть.
Евгений Водолазкин написал камерную пьесу, действие которой происходит в замкнутом помещении. Евгения Водолазкина трудно назвать «правоверным реалистом», но форма камерной пьесы, действие которой происходит целиком в замкнутом помещении, для него все-таки нехарактерна. Но зато оказалась очень органична той ситуации, в которой мы все очутились. Четверо, о которых идет речь, — это четверо пациентов инфекционной палаты, четыре разных типажа-архетипа, которых так и зовут — Писатель, Депутат, Доктор и единственный, имеющий что-то вроде собственного имени — развозчик пиццы Фунги (то есть «пицца с грибами», con funghi). Оказавшись в одной палате и связанные общей бедой, они, естественно, проговаривают всё то, что бурлит в воздухе последние недели. Депутат вон ехал на заседание, а оказался здесь. Эта пандемия — это ведь субститут мировой войны, да? А можно ли верить тому, что говорят в новостях? Будто в интернете можно!
Но пьесой, причем пьесой с выходом в метафизику, эти интеллектуальные (и, впрочем, отчасти дионисийские) диалоги делает как раз та самая Сестра. Которая так туго , с двойным перегибом, вплетена в сюжет, что о ее роли невозможно даже намекнуть, не разрушив интригу. Намекнем по-другому: в качестве места действия пьесы сразу указана «инфекционная больница имени Альбера Камю». Такой неожиданный «нейминг», балансирующий между трагедией и иронией, и задает тональность драматического произведения известного романиста.
Нина Курилло. «Девять месяцев одного года, или Как Ниночка Ниной Серафимной стала». М.: Городец, серия «Ковчег», 2020.
Речь не о важнейших в жизни женщины месяцах беременности, а об академическом учебном годе. Может показаться, что речь идет о тех важнейших в жизни любой женщины месяцах, которые отделяют первое известие о беременности до материнства. Но нет, речь — об академическом учебном годе. В ходе которого 29-летняя Нина действительно переживает благотворную метаморфозу. В чем ей помогает, против желания, выпускной класс особой школы «пониженной элитности» (до частной школы уже доросли, до частной школы в Англии или Швейцарии — еще нет), куда ее устроили бывшие однокашники по филфаку вести литературу. Действие романа отнесено в недалекое прошлое, когда еще было выпускное сочинение, так что Ниночке приходится со своими учениками вкалывать не на шутку. Ведь выпускной класс — это всегда непросто. А тут еще такие «вводные».
А еще Ниночке приходится познакомиться с их родителями, войдя в незнакомый ей мир «рублевских жен». И выяснить, что «всюду жизнь». Как и учит великая русская литература, которую Ниночке по пути к Нине Серафимовне приходится еще раз тщательно проштудировать. И еще раз убедиться: классика — она на то и классика, чтобы быть применимой в разных условиях и пригождаться в разных обстоятельствах.
Элен Малле, Варвара Помидор. «Мона Оляля». Пер. с франц. Михаила Хачатурова. СПб.: Бумкнига, 2020.
История о девочке, которая живет в мире букв, — редкий пример успешного сотрудничества французской писательницы и русской художницы. Элен прожила некоторое время в Петербурге, здесь познакомилась с Варварой, и так появилась эта книга французского автора, вышедшая сразу по-русски, без французского «оригинала» — в виртуозном переводе Михаила Хачатурова.
Историю девочки, которая живет в мире букв, передают и яркие, порою до галлюцинаций, рисунки. Который не только сумел перепридумать каламбуры («Дома она без конца лебедежирует звуками, медвежонглирует буквами и тиграет словами»), но и, что менее заметно, но лучше чувствуется, сохранил ритм, балансирующий между расшатанными стихами и ритмичной прозой.
Заметим, что мир Моны Оляля далек от благостности. В нем есть место не только ликующим играм, но и агрессии, и отчаянию, и осуждению. И яркие, порою до галлюцинации, рисунки Варвары Помидор прекрасно это передают.
Остается добавить, что книга оказалась издана благодаря краудфандингу.
Возможно, как и электронное издание текстовых книг, с которого мы начали, это — ближайшее будущее для книг-альбомов.
