Уже совсем скоро встретимся на non/fiction в Москве. Чтобы не пропустить самое интересное, делимся новостями Ad Marginem! И ждем вас 1-5 декабря в Гостином дворе.
Эми Липтрот, «Момент»
В дебютном романе Эми Липтрот «Выгон» ее героиня оставила Лондон ради северного шотландского острова. В новой книге всё наоборот: она возвращается в город — на этот раз Берлин, надеясь справиться с одиночеством. Эми ходит на свидания с мужчинами из Тиндера, на вечеринки в Бергхайн и параллельно исследует дикую городскую жизнь, наблюдая за ястребами и фазами луны и блуждая ночью по улицам Берлина в поисках енотов.
Брюс Хейнс,«Конец старинной музыки»
Хейнс рассказывает, как кодифицированная нотная запись и распространение музыкальных произведений на бумаге постепенно очистили западную музыку от вариативности и сделали ее «академической» — и как потом, в последние полвека, академические музыканты обнаружили за строгим фасадом своей дисциплины целую вселенную, из которой эта дисциплина выросла. Исторический конец старинной музыки оказался условием ее нового рождения.
Анна Каван, «Лёд» (второе издание)
Главный роман британской писательницы Анны Каван, которую при жизни сравнивали с Вирджинией Вулф и называли сестрой Кафки. Критики считают Каван основоположницей жанра slipstream («завихрение») — литературы фантазийного воображения, где причинно-следственные связи держатся на волоске, а обостренные до предела чувства несравнимо важнее логики.
Антуан Компаньон, «Лето с Бодлером»
Историк литературы Антуан Компаньон запечатлевает калейдоскопическую вселенную личности и поэтического воображения Бодлера в серии «моментальных снимков» с разных сторон. Главки этой книги, первоначально представленные в виде коротких выступлений на радио France Inter, показывают «поэта современной жизни» как денди, социалиста, католика, ценителя живописи и фотографии, застают его в компании друзей, врагов, выдающихся современников и любовниц, и, разумеется, перед зеркалом и листом бумаги.
Ролан Барт, «Империя знаков»
Эта книга, которую сам Барт называл «самой счастливой» из всех своих книг, вдохновлена его поездками в Японию и — шире — «японским текстом» его жизни: ранним увлечением хайку, позднее — каллиграфией, театром бунраку и т. д. Бартезианский «иллюстрированный путеводитель» по стране (и реальной, и воображаемой), где он мечтал жить, но так и не смог поселиться. Русский перевод «Империи знаков», впервые вышедший в 2004 году, публикуется в новой редакции и дополняется подробным комментарием и послесловием переводчика и редактора.
Томас Бернхард, «Бетон»
Роман «Бетон» был написан Томасом Бернхардом в 1982 году на одном дыхании: как и рассказчик, автор начинает работу над рукописью зимой в Австрии и завершает весной в Пальма-де-Майорке. Рассыпав по тексту прозрачные автобиографические намеки, выставив напоказ одни страхи (животный страх задохнуться, замерзнуть, страх чистого листа) и затушевав другие (бедность, близость), он превратил исповедь больного саркоидозом героя в поистине барочный фарс, в котором смерть и меланхолия сближаются в последней пляске. Можно читать этот безостановочный нарциссический спич как признания на кушетке психоаналитика, как типично австрийскую логико-философскую монодраму, семейный роман невротиков или буржуазную историю гибели одного семейства, главной темой всё равно остается музыка. Книга о невозможности написать книгу о композиторе Мендельсоне — музыкальное приношение Бернхарда модернизму, ставящее его в один ряд с мастерами «невыразимого» — Беккетом, Пессоа, Целаном, Бахман.
Полина Фадеева и Анна Алямова,«Кто всё это построил?»(А+А)
Книга про 20 выдающихся архитекторов XX века. Про их жизнь и главные постройки. Текст книги написала ПолинаФадеева, а иллю
Ирина Сироткина и Мария Титова, «Зачем люди танцуют» (А+А)
Это иллюстрированная книга об истории танца, от племенных плясок до современной хореографии, не имеющая аналогов в российском и зарубежном книгоиздании. Что такое танец: искусство или волшебство, удовольствие или работа? Как рождается танец и сколько он живет? Есть ли у танца правила и почему их нарушают? Под какую музыку проще двигаться и можно ли танцевать тишину? Почему в XIX веке балерины встали на пуанты, а в XX веке переобулись в кроссовки? Что современного в современном танце и чем отличается танец модерн от постмодерна? Как записать танец на бумаге? И — главное — зачем люди танцуют? Книга подготовлена импринтом А+А совместно с Фондом Дианы Вишнёвой и фестивалем Context.Diana Vishneva.
